Неисполнение бывшим руководителем должника обязанности
передать документацию должника вследствие объективных факторов, находящихся вне
его контроля, не может свидетельствовать о наличии интереса такого руководителя
в сокрытии соответствующей информации и, соответственно, являться основанием
для применения презумпции вины в доведении должника до банкротства.
Судебная практика
В рамках дела о банкротстве должника конкурсный
управляющий обратился с заявлением о привлечении его бывшего руководителя к
субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
По мнению конкурсного управляющего, ответчик, будучи
директором должника, не исполнил обязанность по передаче документации должника
конкурсному управляющему, возложенную на него определением суда,
рассматривающего дело о банкротстве.
Пользуясь установленной ст. 6110, 6111,
64 и 126 Федерального закона от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» презумпцией, управляющий
ссылался на то, что неисполнение бывшим руководителем должника возложенной на
него арбитражным судом обязанности передать копии учредительных документов и
бухгалтерской документации должника означает вину руководителя в доведении
должника до банкротства и перекладывает на него бремя доказывания обратного.
Определением суда первой инстанции, оставленным без
изменения постановлениями судов апелляционной инстанции и округа, заявление
управляющего удовлетворено.
Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации
отменила принятые по делу судебные акты, направила обособленный спор на новое
рассмотрение по следующим основаниям (№ 305-ЭС19-10079).
Ссылка судов на положения ст. 6110 и 6111
Закона о банкротстве являлась
ошибочной, сделанной без учета того, что в период совершения ответчиком
вменяемых ему неправомерных действий законодателем еще не была принята гл. III2
Закона о банкротстве, а отношения по
привлечению контролирующих лиц к субсидиарной ответственности регулировались, в
первую очередь, положениями ст. 10 данного закона.
Однако, с учетом того факта, что предусмотренное ст.
10 Закона о банкротстве (в редакции
Федерального закона от 28 июня 2013 г. № 134-ФЗ) такое основание для
привлечения к субсидиарной ответственности, как «признание должника
несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц», по существу,
незначительно отличается от предусмотренного действующей в настоящее время ст.
6111 Закона основания ответственности в виде «невозможности полного
погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц», а
потому значительный объем разъяснений норм материального права, изложенных в
постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017
г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных
с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при
банкротстве», может быть применен и к ст. 10 Закона о банкротстве в редакции
Федерального закона от 28 июня 2013 г. № 134-ФЗ.
При этом как ранее, так и в настоящее время процесс
доказывания обозначенных выше оснований привлечения к субсидиарной
ответственности был упрощен законодателем для истцов посредством введения
соответствующих опровержимых презумпций, при подтверждении условий которых
предполагается наличие вины ответчика в доведении должника до банкротства, и на
ответчика перекладывается бремя доказывания отсутствия оснований для
удовлетворения иска. При этом как ранее, так и в настоящее время действовала
презумпция, согласно которой отсутствие (непередача руководителем арбитражному
управляющему) финансовой и иной документации должника, существенно затрудняющее
проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, указывает на вину
руководителя. Смысл этой презумпции состоит в том, что руководитель, уничтожая,
искажая или производя иные манипуляции с названной документацией, скрывает
данные о хозяйственной деятельности должника. Предполагается, что целью такого
сокрытия, скорее всего, является лишение арбитражного управляющего и конкурсных
кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления
руководителем или иными контролирующими лицами своих обязанностей по отношению
к должнику. Кроме того, отсутствие определенного вида документации затрудняет
наполнение конкурсной массы, например, посредством взыскания дебиторской задолженности,
возврата незаконно отчужденного имущества. Именно поэтому предполагается, что
непередача документации указывает на наличие причинно-следственной связи между
действиями руководителя и невозможностью погашения требований кредиторов.
Однако, когда передача документации становится
невозможной ввиду объективных факторов, находящихся вне сферы контроля
директора, соответствующая презумпция применена быть не может. В частности,
подобная объективная невозможность исполнения руководителем обязанности
по передаче арбитражному управляющему документации должника возникает при
изъятии документации должника правоохранительными органами.
Поскольку на наличие именно подобных объективных
препятствий и ссылался бывший руководитель должника при рассмотрении настоящего
обособленного спора, обращая, в частности, внимание на то, что в материалах
дела имеется его запрос в УЭБ и ПК ГУ МВД, а также ответ указанного выше
органа, согласно которому полномочия ответчика как руководителя должника
прекращены, в силу чего ему не может быть предоставлена информация о
следственных действиях, применение презумпции ст. 6110, 6111,
64 и 126 Закона о банкротстве
противоречит выраженному в ней смыслу и искажает существо действующего
регулирования.
Кроме того, суды не дали должной оценки тому, что
конкурсный управляющий как лицо, осуществляющее полномочия руководителя
должника и иных органов управления (п. 1 ст. 129 Закона о банкротстве), для решения задач, возложенных на него этим
законом, имел возможность обратиться в правоохранительные органы с требованием
о выдаче копий изъятых документов, а при отказе - просить содействия в
получении документации у суда, рассматривающего дело о банкротстве,
применительно к правилам ч. 4 ст. 66 АПК РФ, однако соответствующие действия не
предпринял и вместо этого, зная о совершении в отношении должника следственных
действий, направил заявление о привлечении руководителя последнего к
субсидиарной ответственности.
Равным образом руководитель должника, также зная о
совершении правоохранительными органами следственных действий, в ответ на
запросы управляющего о предоставлении документации не ссылался на ее изъятие, а
заявил соответствующее возражение только в рамках данного обособленного спора.
Судам ввиду изложенного выше надлежало исследовать
причины подобного поведения управляющего и ответчика и оценить их действия на
предмет разумности и добросовестности (ст. 10 ГК РФ, п. 1 постановления